Да, я училась в Финэке на лингвиста-переводчика. И за те четыре года, что проучилась, поняла, что совершенно не хочу быть переводчиком. Мне хотелось связать себя с преподаванием. С одной стороны, просто пойти по маминым стопам. А с другой, я имела уже достаточно большую частную практику, потому что все студенческие годы преподавала английский. В Политех я приехала, опять же по рекомендации мамы, посмотрела — вдохновилась кампусом, этой особенной атмосферой студенчества, которая, мне кажется, очень явно присутствует в Политехе. Здесь чувствуется дух знаний, дух истории. Эти огромные аудитории — со старинной мебелью, пусть с потрескавшейся штукатуркой на потолках, но даже это придает какого-то шарма. Именно эта атмосфера вуза, обстановка, которые уже мало где сохранились, меня очень вдохновили, и я захотела сюда перевестись.

Помню, когда начались занятия, меня ошеломил размер территории кампуса. И каждый раз, когда я в очередной раз наматывала круги в поисках какого-то здания, корпуса, аудитории, думала — вот зачем на самом деле люди поступают в Политех! Видимо, чтобы учиться ориентированию на местности. Мы были раскиданы по разным зданиям, и это, быть может, не совсем удобно — носиться из одного здания в другое, зато все были в отличной форме (Смеется.).

Это было непросто. Потому что несмотря на то, что базовые предметы совпадали, по некоторым все-таки была разница. И мне пришлось быстро с ними «ознакомиться»: самостоятельно изучать, нагонять и сдавать параллельно с учебой в течение всего пятого курса. Немножко грустный момент был в том, что я пришла в уже сформировавшийся коллектив. Понятно, что у людей, которые проучились все это время вместе, совершенно своя жизнь, свои байки, свои истории, выезды на картошку и прочее. У меня все это было, но в другом вузе. А положительным было то, что коллектив Института прикладной лингвистики при Политехе и факультета лингвистики и межкультурных коммуникаций, куда я пришла, был очень хороший. Несмотря на то что я была непонятно откуда взявшейся новой однокурсницей, девочки меня тепло приняли, со многими я подружилась.

Я такой человек, что, в принципе, со всеми дружу. В процессе учебы все это было закономерно, и мы, конечно, общались, вместе проводили время. Но потом жизнь стала настолько стремительной, много событий произошло — появились дети, семьи, кто-то уехал за границу, и всем просто немножко не до этого стало. Вообще, мне кажется, сейчас редко образуются крепкие студенческие союзы на всю жизнь. Время другое, люди изменились, есть соцсети, где ты можешь присутствовать в жизни бывшего однокурсника, а он в твоей, и вы вроде друг за другом следите, всё знаете и можно уже не встречаться.

Поэтому, чтобы подружились, а потом все время общались, такого нет. Возможно еще и потому, что я музыкой занималась – и хочется же с единомышленниками общаться. Потому что, когда у людей интересы не совпадают, общение сложно искусственно поддерживать. Я, естественно, много общаюсь с музыкантами. Когда училась, преподавала, конечно, было много коллег, друзей с моей кафедры. Пока ты находишься в одном ситуативном контексте – дружишь, пьешь кофе и куда-то ходишь вместе, это одно. Но когда пути расходятся, просто физически уже сложно поддерживать тесные связи. Я о себе говорю – быть может, у кого-то не так.

Тем, что это была уже не столько сама учеба, сколько то, что начались первые эксперименты с практикой — собственно, то, ради чего мы учились пять лет. Мне очень понравилось преподавать. Нас распределили по группам, и я поняла, что это прямо мое. Мы были почти ровесники студентам, и конечно, это добавляло веселья, когда к ним пришли такие молодые практикантки. Тем не менее я утвердилась в том, что пойду в Политехе в аспирантуру и буду продолжать здесь работать. И до наступления «семейных обстоятельств» — замужества и рождения первого ребенка, я практически пять лет провела здесь уже в качестве преподавателя.

Я работала на разных факультетах, то есть была возможность пообщаться с разными студентами — и технических специальностей, и гуманитариями. Несмотря на небольшую с ними разницу в возрасте, работа шла плодотворно, и я получала от нее удовольствие. Всегда старалась нестандартно подходить к занятиям. Наверное, в силу того, что параллельно еще занималась творческой профессией. Это не значит, что мы танцевали на партах и пели, но я старалась что-то интересное вносить, а студенты меня вдохновляли. Было приятно видеть, что в Политехе учатся талантливые и замечательные ребята, которые, как бы пафосно это не звучало, в перспективе могут составить яркое будущее нашей страны. Чего не отнять, это именно глубины знаний, которую здесь можно получить. Особенно старательно грызли гранит науки те, кто приехали из глубинки.

В процессе преподавания я написала пособие, которое удалось протестировать на своих студентах технических специальностей. Разработала авторскую методику, фишка которой была в самом материале — песни или фильмы, оригинальные задания и упражнения — все то, что, на мой взгляд, ближе и интереснее студентам, нежели какие-то устаревшие и неактуальные тексты. Мы обсуждали фейсбук, твиттер, новости читали с международных сайтов и так далее. Все это удалось потом систематизировать, включить в пособие и взрастить в диссертацию. Одним словом, мне нравилось преподавать, и я думаю, что в дальнейшем занималась бы этим с удовольствием, если бы не другая еще одна очень любимая деятельность.

Заведующая нашей кафедрой Мария Алексеевна Акопова с которой у нас были замечательные теплые отношения. В силу того, что она много общалась с моей мамой, что уж скрывать, воспринимала меня, как родственницу. Очень помогала, но в то же время настраивала меня на то, что, раз уж у меня такие «генетические» склонности, то я всё должна делать сама. Мария Алексеевна давала мне большое поле для того, чтобы я сама что-то исследовала. В итоге у меня получилась довольно нестандартная диссертация, которая называлась «Актуализация воспитательного и развивающего потенциала дисциплины „Иностранный язык“ в неязыковом вузе».

Сколько себя помню, всегда пыталась совместить несовместимое. Вот и в диссертации получилось совместить две мои любимые сферы. Я исследовала песни американских исполнителей — в основном джаз, поскольку сама им занималась. Это очень разноплановая музыка, которая содержит в себе много культурных аспектов, и сама по себе является интересным материалом для изучения не только языка, но и культурного контекста. Чтобы слушать любую музыку, нужно иметь в голове какие-то определенные винтики, но чтобы слушать джаз, нужно иметь целый механизм. Поэтому если вы не знаете, что было до нее, откуда вообще появился джаз, конечно, вы не сможете его оценить, понимать и любить эту музыку.

В первую очередь, конечно, мои родители. Я всегда много об этом говорю в своих интервью по музыкальной части, потому что, конечно, влияние родителей было абсолютно естественным. Сейчас, будучи мамой сама, я понимаю, насколько ребенок впитывает то, чем живут его родители, их интересы, их работу, их настроение. У нас папа очень творческий человек, писатель достаточно известный, в свое время был бардом. Папа, может быть, даже специально ничего не делал, но куда-то брал меня с собой, что-то рассказывал, какую-то музыку слушал — и все это мною быстро впитывалось.

Кроме того, много времени в детстве я провела на работе у мамы в окружении преподавателей. Бесконечно пила чай в лаборантской с конфетами и печеньем. Не могу сказать, что мама прямо вот садилась и занималась со мной английским языком — это скорее было по какому-то вдохновению с ее стороны. Но я смотрела на нее, видела, как она всем этим живет, как летает на крыльях любви к своим студентам — и все это тоже фиксировалось моим подсознанием. Мама, несмотря на то, что научный сотрудник и занимает высокую должность в таком уважаемом вузе, она на самом деле тоже очень творческий человек, такой массовик-затейник! Я думаю, что она тоже могла бы стать звездой шоу-бизнеса. Но судьба распорядилась так, что весь свой творческий потенциал она воплотила именно в своей работе. И маме удалось меня вдохновить и на изучение языков, и на преподавательскую деятельность.

В детстве я много времени посвящала изучению языков — и в школе, и дополнительно. Сейчас понимаю, что пойти по маминой стезе в плане образования было правильным решением, потому что, если бы пошла получать профессиональное музыкальное образование, это принесло бы меньше плодов. На мой взгляд, в той сфере, которой я занимаюсь, образование не очень сильное у нас в стране. Я говорю об авторской музыке, о джазе, который для нас до сих пор является экзотикой, поэтому соответствующее образование следовало бы получать как минимум в Европе или Америке. Поэтому рада, что в какой-то степени пусть и под уговорами родителей, которые мне объясняли, что нужно получить «понятное и стабильное образование», а языки, лингвистика — это специальность, которая от меня никогда не уйдет, я пошла по маминым стопам.

Но музыка и преподавательская деятельность никогда друг другу не мешали, а очень плавно соседствовали. И опять же, глядя на свою маму, могу сказать, что преподавание и сцена имеют много общего. На самом деле это очень хорошая профессия для женщины — быть преподавателем.

Вот быть певицей — это уже вопрос. Потому что понятие востребованности, успешности очень относительно. А преподавание — это такая стабильная, быть может, не супервысокооплачиваемая, но все-таки хорошая и уважаемая профессия.

Когда ты еще молодой и спокойно к этим сессиям относишься, учеба дается нормально. Но когда ты уже пять лет отучился, и тебе снова надо что-то сдавать, это тяжело. Поэтому диссертация для меня была немножечко кошмаром. Единственное, почему я это сделала и пошла до конца, просто потому, что было обидно, что столько уже училась, собирала материалы — я же много тестов проводила, для диссертации обязательно нужна была статистика, и я понимала, что из принципа должна довести это дело до конца. Хотя и маме часто высказывала, что мне вообще это не нужно — у меня гастроли! Но в итоге решила, что раз уже столько сделано, то ладно — защищусь. Всегда шучу, что диссертация — это как в компьютерной игре, прошел какой-то уровень — и сохранился. Вот и я надеюсь, что, защитившись, я «сохранилась». Но если нет серьезных научных амбиций и ты не идешь по этой стезе уже профессионально, то, по большому счету, звания не имеют значения.

Вообще, сейчас в подходах к науке, образованию все настолько изменилось. Наступило время междисциплинарных специальностей, когда быть узким специалистом уже мало кому нужно. Недавно зашла на англоязычный сайт и смотрела список будущих профессий. Встретились какие-то потрясающие названия из области фантастики и Джорджа Оруэлла, но мне очень понравилась одна — «генератор творческих состояний». Одним словом, времена меняются, и надо это понимать. И конечно, большой вопрос еще, к чему мотивировать и подталкивать своих детей. Потому что понятно, что они будут жить в совершенно других реалиях и хочется их к этому подготовить.

Мне кажется, детям надо максимально давать возможности. Не наседать на них и заставлять, а именно показывать, какое безграничное количество интересного существует. Хочется, чтобы они были более свободными, самоориентированными. Но с другой стороны, нужно дать им все возможное. Например, моя мама, мне кажется, совершенно правильно поступала, что все равно немножечко подталкивала меня и старшего брата к тому, чтобы мы получили хорошее образование, а не ушли в какой-то творческий полет. Своим примером вдохновляла на изучение языка, ненавязчиво выкладывала какие-то там книжечки или фильмы, какие-то поездки старалась организовать. То есть хорошо, когда родители, если они сами чем-то хорошо владеют, стараются это своим детям передать. Поэтому и себя надо постоянно развивать, и детей максимально погружать в свою жизнь, а не стараться куда-то их сливать — на попечение государства и кружков. Потому что все равно в итоге всё идет из семьи.

Самый главный человек — мой преподаватель по музыке Ирина Алексеевна РОГАНОВА. В силу возраста сейчас она уже не преподает. Но в свое время была преподавателем с очень нестандартным подходом, начиная уже с первых встреч, когда меня в 4-5 лет привели к ней на подготовительные занятия. Старший брат уже занимался с ней в музыкальной школе, а меня привели потому, что с детства я много и с удовольствием пела и родители поняли, что мне тоже нужно заниматься музыкой. Благодаря Ирине Алексеевне я не бросила музыкальную школу, хотя было много таких попыток, а она каждый раз либо уговаривала меня, либо как-то мотивировала. Не раз были ситуации, когда, возможно, меня бы и выгнали за мое отлынивание, прогулы и лень, потому что мне, как и любому ребенку, не нравилось то «долженствование», когда на тебя давят всем этим классический искусством. Хотя музыка сама по себе мне очень нравилась. Все глубже и глубже она проникала в недра моего сознания, и именно Ирина Алексеевна была первым человеком, который рассказал мне про джаз — о его истоках, как он вообще возник, о первых исполнителях. И потом уже, когда это перестало быть обязаловкой, я стала частным образом заниматься с моим педагогом, потому что было интересно. Дальше уже пошла по самостоятельному пути развития, в том числе брала мастер-классы у музыкантов, когда поняла, что раз у меня уже концерты и все становится так по-взрослому, надо себя развивать.

С вокалом — это же, как в спорте. Должен быть человек, твой личный тренер, который с тобой постоянно. Не может быть такого, что ты выучился, знаешь, как что делать, и всё — до конца своих дней ты в теме и в форме. Это не так. Обязательно должен быть тьютор, гуру, тренер, учитель — как угодно можно назвать, который именно тобой занимается. И у меня есть такой человек. Это преподаватель Ирина АВЕРИНА. Как ни странно, она преподает в детской музыкальной школе. Я долго ее искала, и это был первый педагог после долгих поисков и мытарств, который проник мне в душу и с которым мы сразу сошлись. Такой педагог, знаете, когда ты приходишь на занятие, а вы просто разговариваете о каких-то физических ощущениях, которые я чувствую в процессе звукоизвлечения. И вдруг приходит осознание каких-то вещей, и вы начинаете делать то, что долго пытались, но не получалось.

Сейчас уже я не так регулярно с ней встречаюсь. Но если грядет большой концерт или гастроли, или после очередной беременности и родов, я обязательно к ней обращаюсь, чтобы проверить свою форму. Она меня распевает, говорит, на что обратить внимание.

Но мои самые главные учителя — это моя группа. Группе уже практически 15 лет, и это настоящий институт в самом лучшем понимании этого слова. Потому что за этот срок, который составляет фактически половину моей жизни, мы вместе с группой прошли все, что можно. Прежде всего, профессиональный и личностный рост, потому что все это начиналось со студенческого междусобойчика, когда нам просто хотелось заниматься творчеством и тусоваться с друзьями и единомышленниками. Нам нравилась музыка, нравилось слушать джаз, мы вместе куда-то ходили, а потом друзья узнали, что я пишу песни, и мы решили что-то свое сделать. Со временем это начало приобретать все более профессиональное звучание, и, соответственно, стали уже приходить люди другого уровня, профессиональные музыканты. Сейчас у меня в группе одни из лучших представителей джазовой сцены Санкт-Петербурга, а может, и всей России. Я долго шла к тому, чтобы их заслужить.

Боюсь прозвучать банально, но есть известная всем фраза Стив Джобса, которую он произнес, выступая перед выпускниками Стэнфорда, Stay hungry, Stay Foolish. Думаю, что это самое важное для молодых людей в наше время, да и вообще в любое время. И здесь далеко не про физический голод, а про голод ума, интересов. Это относится и к учебе — необходимо пробудить в себе голод до знаний, и всю жизнь учиться чему-то новому и интересному, не останавливаться на достигнутом, идти вперед, оставаясь «голодным». Никогда нельзя думать, что ты уже добился совершенства в чем-то, даже если ты давно этим занимаешься. Надо быть бесконечно голодным до знаний, до чего-то нового, но не надеяться, что тебе это кто-то положит в твою коробочку в голове, а самому трудиться, слушать себя и стараться дойти до истины. Всегда прислушиваться к себе и понимать, к чему ты стремишься, что тебе интересно и чего ты хочешь. Если постоянно себе такие вопросы задавать, то будешь уверенно идти вперед. И неважно, молодой ты или нет, 80 тебе лет или 18. Главное никогда не останавливаться.

Не знаю, в каком мире будут жить наши дети, потому что, когда я преподавала, уже тогда поражалась, насколько быстро все развивается, что даже студенты, которые всего на пять лет меня младше, уже совершенно другие, и мы говорим на разных языках. Есть такое модное слово «осознанность». Вот я хочу пожелать молодежи всегда делать осознанный выбор, потому что на самом деле редко кому это удается, слушать себя и заниматься по жизни тем, что действительно хочешь. Жизнь дается один раз, и потратить ее впустую на скроллинг ленты в телефоне — это на самом деле очень грустно.